Вынужден обратиться в «Литературную газету», поскольку развернувшаяся в последнее время в средствах массовой информации (в том числе и в «Литературке», как называют Вашу газету в народе) кампания по дискредитации советских Вооружённых Сил и снижению уровня доверия людей к офицерскому составу принимает всё более системный и подрывной характер.

Для ясности немного о себе. В 1944 году, будучи «безотцовщиной», в четырнадцать лет отроду был направлен в подготовительное военно-морское училище. С тех пор вся моя жизнь связана с Военно-Морским Флотом. Почти сорок лет прослужил на «передовых морских рубежах» Дальнего Востока. Восемнадцать лет проплавал на подводных лодках, из них восемь – командиром.

Служба была полна лишений и опасностей, требовала немалых терпения и выдержки. Но считаю эти годы служения Родине лучшими и самыми оправданными в своей жизни. Награждён тремя орденами, многими медалями, имею более двухсот поощрений, а последнее взыскание получил в 1947 году. Излагаю всё это, чтобы было понятно, насколько мне, уже ветерану Вооружённых Сил, как и миллионам других людей нашей страны, прошедших школу Советской Армии и Военно-Морского Флота, обидны и возмутительны несправедливые на них нападки. Не скрою, что возникают опасения и тревога по поводу морально-психологического состояния офицеров, матросов и солдат нашей Армии и Флота.

Теперь по существу.

В печати появилось подозрительно синхронно большое число всевозможных и чисто литературных, и публицистических, и аналитических, и «исследовательских» публикаций, в которых где скрытно, а где явно порочится наш офицерский корпус.

Так, в 1987 году «Литературная газета» опубликовала занимательное для обывателя по форме, но провокационное по существу «исследование» о доходах разных категорий населения.

В нём офицеры поставлены на одну доску с теневыми дельцами и проститутками. При этом даётся ссылка на опрос московской молодёжи. Хочу напомнить, что в соответствии с законами диалектики причина может меняться местами со следствием. Думается, что и в этом случае Ваши публикации скорее не столько учитывают мнение молодёжи, сколько формируют его. Хотелось бы думать, что по недомыслию, хотя уверенности в этом нет.

В этой связи считаю не лишним упомянуть в этом письме об офицерах – поистине беззаветных и стойких людях, тех самых, с кем служил.

В своё время затонула одна из наших подводных лодок. На глубине 35 метров, в октябре. Для моряков большего пояснения не требуется. Личный состав частью выплыл на поверхность, частью – изолирован в затопленных отсеках. Старпом этой подводной лодки вывел на поверхность нескольких матросов, вновь «ушёл» в лодку, вывел вторую группу, потерял силы и был унесён течением в море. Офицер отдал свою жизнь за молодых пацанов. А по сути – за будущее своей Родины.

На другом корабле в шторм был смыт за борт матрос. Спасать его в бушующее море бросился офицер. На двоих один спасжилет, не держит. Офицер отдал жилет матросу, а сам исчез в волнах. Это был мой однокурсник по училищу и сын большого советского военачальника. Могу привести множество таких примеров, но думаю, что достаточно.

Через время «Литературная газета» разместила публикацию гражданина Евтушенко. Сфотографированная с собачкой эта литературная знаменитость на страницах газеты спустила свой гнев на войска противовоздушной обороны страны. Представляется, что его величество «маститость» своими стихами высказывала не боль за свою страну, а подстраивалась под настроения современного обывателя.

Да и что знает этот представитель литературного бомонда и московской фронды о воинской службе? О той же нашей ПВО? Понимает ли, с какими подчас трудностями и лишениями несётся эта самая служба в ПВО?

Многие ещё помнят пролёт южнокорейского «Боинга» через Камчатку и случившуюся с ним трагедию. Но почти никто не знает, что за несколько дней до этого мощный ураган свернул антенны почти всех радиолокационных станций на побережье Камчатского полуострова. Безусловно, ведя целенаправленную и систематическую разведку, спецслужбы США не могли не зафиксировать этого. Потому и предприняли в шпионских целях свою циничную провокацию с южнокорейским самолётом.

Но нарушитель воздушного пространства СССР всё-таки был обнаружен и взят на радиолокационное сопровождение силами нашего ПВО. А ведь восстановление станций в кратчайший срок потребовало героических усилий их личного состава.

Там нет дорог, высота отвесных скал, где стоят антенны, достигает 200 метров. А вокруг них постоянно бушующий прибой. Всё, буквально всё, что необходимо для службы и для человеческой жизни, надо поднимать на высоту этих скал «на концах». Есть такой морской термин, который обозначает тросы. А погода там суровая, ветер 15 метров в секунду – нормальное явление.

Вертолёты могут работать от силы 1–2 дня в неделю. А там люди, наши советские военные люди, которые поистине самоотверженно несут трудную службу, будучи по 3–4 месяца отрезанными от дорог, пароходов, рядом расположенных гарнизонов, посёлков и городов, госпиталей, больниц и родильных домов, театров и всего прочего.

На одном из крупных учений довелось мне с генераламиинспекторами Министерства обороны СССР глухими лесными дорогами добираться в район «условного боя» в тех краях. Там, где можно быстрее встретить медведя, чем человека. До ближайшего городского посёлка около тридцати километров, а гарнизона – семь с половиной. Петляя на «уазике» по немыслимым дорогам, догнали одинокую фигурку. Женщина 25–26 лет идёт по лесной колее, отщипывая по пути кусочки от буханки хлеба.
– Куда идёшь, милая?
– А вон, на ту гору, видите антенны.
– А что у вас там?
– Мой муж, командир взвода. И ребёнок 2 годика.
– А что ж ты здесь делаешь?
– Как что? Ходила в часть за хлебом.
Так объяснила спокойно и просто. Для неё это стало повседневной и привычной обязанностью – ходить за хлебом 15 километров в день по медвежьим дорогам.
Знают ли о подобных фактах все эти «заслуженные» и «признанные», сидя в своих не лишённых комфорта литературных салонах и столичных квартирах?

Нам священно имя великого поэта Н. Некрасова, подлинно болевшего великой гражданской болью за неустройство своего народа.

Но есть «таланты» другого сорта, выращенные на нездоровой закваске мещанских пересудов о недостатках и проблемах нашего современного общества, часто антигосударственных по своему подтексту. Многовато такого скрытого смысла у Евтушенко.

Есть боль. А есть спекуляции на боли. Поэту, претендующему на роль трибуна народного, следовало бы избрать более «народные» темы? Но это – сложно. Нечем поразить интеллигенствующего обывателя.

За свою подводную службу я, как командир, и мой экипаж (с гордостью говорю – «мой») не совершили невероятных подвигов. Время мирное, война «холодная». Но было всё: и ураганы, и штормы, и аварии, и борьба за позицию с потенциальным противником, и смелость, и боязнь. Преодолеть критические ситуации, выстоять в любых трудностях помогали сплочённость воинских коллективов, взаимовыручка и сила духа, гордость за страну, армию, флот. Эти качества мы и должны поддерживать и воспитывать не только в военнослужащих, но и во всех молодых людях. Ведь человека не заменят никакие автоматизированные системы.

Таким целям должна служить и деятельность средств массовой информации. Критика нужна, но не нужно критиканство ради позы и эфемерной славы.

Уверен, что письмо это опубликовано не будет, но надеюсь, что оно дойдёт хотя бы до работников редакции «Литературной газеты». Ведь они тоже должны задуматься: а смогут ли их защитить в критическое время «Ч» оболганные, униженные и морально разложенные армия и флот?

А.Т. Штыров,
1 ноября 1988 г.