Это интересно тем, кому небезразлична судьба Отечества. Разговор пойдёт о двух людях советской эпохи.

  1. О перебежчике из СССР в Маньчжурию (1938 год) Люшкове Г.С.

Об этом человеке до настоящего времени мало кто знает. По воспоминаниям Антона Деникина (умер в Париже в 1947 году), именно Люшков сыграл зловещую роль в трагической судьбе маршала Блюхера В.К.

Как известно, японцы развязали военный конфликт в районе озера Хасан в июле-августе 1938 года. А Люшков сбежал в Мань­чжурию 13 июня 1938 года.
Люшков Генрих Самойлович, этот хитрый еврейчик, тогда был не кто-нибудь, а начальник управления НКВД по Дальнему Вос­току, комиссар 3-го ранга, то есть ближайший уполномоченный Ягоды-Ежова.
Судя по всему, Г.С. Люшков прихватил с собой немало компры, в том числе и по Блюхеру В.К., а также материалы по военному потенциалу советской Особой Краснознамённой Дальневосточ­ной армии.
Японцы живо заинтересовались столь необычным перебеж­чиком и очень быстро перебросили его самолётом в Токио, где японская разведка начала деятельно «потрошить» ценного ин­форматора в «конторе Кудзи», а его показания спрятали даже в подземном хранилище, настолько они показались важными.

Известия о бегстве Люшкова Г.С. попали в прессу 01.07. 1938 через ведущие агентства (Ассошиэйтед Пресс, Юнайтед Пресс, Гавас и другие) и вызвали большой шум в мире. У нас же — гро­бовое молчание.
И даже когда примчались военный атташе Германии г-н Шерр и с ним офицер гестапо из Берлина, японский генштаб вежливо отказал им в делёжке информацией.
В частности, Люшков показал, что Советский Союз может вы­ставить против Японии до 28 дивизий (у японцев боеготовых было 9, не считая связанных войной в Китае), до 2 ООО самолетов (у японцев-340), лёгких танков 1 900 (у японцев — 170).
Это заставило японский генштаб срочно пересматривать опе­ративный план и из-за этого даже перенести свои усилия в район Халхин-Гола (Монголия).

Может быть, перебежчик Люшков (по кличке «Большой Кор­респондент») и врал, стремясь набить себе цену, однако японцы «берегли» его и расстреляли только в 1945 году, когда МИД СССР заявил о денонсации договора о нейтралитете перед началом советско-японской войны и японцы срочно заметали следы.

Письменных свидетельств по этому вопросу не найдено.

2. Показательно, что примерно в этот период в Японии (а кон­кретно с октября 1941 г. по ноябрь 1944 г.) под лапой японской контрразведки в подземной тюрьме Сагано томился советский разведчик Рихард Зорге, который до ареста сообщал важнейшие сведения о планах агрессии Германии и Японии против СССР.
Он не сломился, и о нём, конечно, никто, в том числе и преда­тель Люшков, не знали.

Вот так: в одном и том же месте (Токио) действовали два раз­ных лица из Советской России:
— изменник и предатель Генрих Люшков, бывший уполномо­ченный НКВД;
— разведчик от ГРУ (военная разведка) Рихард Зорге.

Личная заслуга Р. Зорге, действовавшего в очень сложной об­становке, состояла в том, что он периодически доносил в Москву весьма важные сведения, в частности:
— 28 декабря 1940 года — на германо-советской границе сосре­дотачивается группировка в 80 немецких дивизий; цель — окку­пировать страну до линии Харьков — Москва — Ленинград;
— 21 мая 1941 года — немцы сосредоточили на границе 9 армий, а всего 150 дивизий;
— 30 мая 1941 года — немецкое наступление против СССР нач­нётся во второй половине июня;
— 31 мая 1941 года — война начнётся 22 июня ударом двух флан­говых группировок;
— 17 июня 1941 года повторно — 9 армий из 150 дивизий совер­шат нападение 22 июня.
Перед самым своим арестом Р. Зорге (Рамзай) сообщил край­не важное для Москвы: Япония не нападёт на СССР, а сконцен­трирует свою мощь на южном направлении.
Это дало возможность советскому командованию в самый от­чаянный период, когда кипела битва под Москвой и немцы уже видели стены города, снять часть отборных дивизий с Дальнего Востока и перебросить их на защиту Москвы.

Трагедия Р. Зорге была в том, что он числился под подозрени­ем у ведомства Л. Берии, и только в декабре 1941 года советское командование, как утопающий за соломинку, ухватилось за до­несения Р. Зорге.
Жена Зорге скиталась по тюрьмам России как супруга веро­ятного изменника (она и умерла в лагере ещё до казни мужа в Японии).
Непосредственный куратор в Москве (А.С. Ахмеров) сам к тому времени был репрессирован ведомством Берии, о чём Р. Зор­ге не мог знать.

Последними словами Р. Зорге тюремщикам были (а повешен он был по чисто азиатскому коварству — 7 ноября 1944 года): «Сегодня у меня праздник — 27-я годовщина Октябрьской рево­люции. Передайте живым, что Зорге умер со словами «Да здрав­ствует Советский Союз, да здравствует Красная Армия!»»

2008