— Анатолий Тихонович Штыров был человеком разносторонних дарований, но судьба его сложилась так, что вся жизнь прошла на службе Отечеству в Военно-Морском Флоте. До последних дней жизни он был предан флоту и своему делу.
Военно-морская служба А.Т. Штырова продолжительностью в 41 год началась ещё в суровые военные годы, когда, будучи безотцовщиной, в 1944 году он был зачислен в Горьковское подготовительное военно-морское училище, а затем в 1947 году направлен на учёбу в Тихоокеанское высшее военно-морское училище (ТОВВМУ) в городе Владивостоке.
В 1951 году, после окончания училища, молодой лейтенант А.Т. Штыров начал корабельную службу на Камчатке в должности командира рулевой группы штурманской боевой части подводной лодки знаменитого на флоте проекта 1930-1950-х годов «Щука». Кроме «Щуки» он служил на лодках проектов «Ленинец» и 613 на Балтике (Кронштадт, Лиепая) и Тихом океане (Советская Гавань, Владивосток). Прошёл все должностные ступени до командира подводной лодки. Непосредственно на подводных лодках прослужил восемнадцать лет, из них командиром лодки — восемь.
С 1968 года Штыров Анатолий Тихонович переведён на штабную работу: сначала назначен на должность начальника Разведки 6-й эскадры подводных лодок, а в 1970 году — заместителем начальника Разведки Тихоокеанского флота (ТОФ).
В 1976 году Разведывательная служба сменилась на Оперативную: он был назначен начальником отдела Оперативного управления штаба ТОФ, а через год заместителем начальника штаба Камчатской военной флотилии.
В 1983 году Штырову А.Т. присвоено воинское звание контр-адмирал.
С 1985 года и до выхода в запас в 1988 году он служил в должности заместителя начальника военно-морского управления Ставки войск юго-западного стратегического направления в Кишинёве.
Награждён тремя орденами и многими медалями.
***
Казалось бы, годы воинской службы А.Т. Штырова пришлись на спокойный мирный период в жизни нашей страны. На самом же деле это было время напряжённого, явного или скрытого стратегического противостояния двух сверхдержав — Советского Союза и Соединённых Штатов Америки.
Ещё не просохли чернила на заключительных актах Второй мировой войны, как нашей стране была навязана «холодная война» (1946-1989 годы).
Её политической основой являлась американская идея уничтожения СССР, завоевания лидирующего положения в мире, беспрепятственного правления всеми другими странами независимо от избранного ими пути развития, обеспечения за счёт них решения собственных экономических и социальных задач. Союзнические по антифашистской коалиции отношения с Советским Союзом были прерваны. США фактически начали готовить войну против стран социалистического содружества. Их политика вылилась в агрессивные военно-стратегические концепции от «массированного возмездия» времён монопольного владения американцами ядерным оружием до «прямого противоборства».
Эти специфические установки постоянно поддерживались гонкой вооружений, атомным шантажом, угрозами применения силы, повсеместным усилением политического и экономического давления. Сейчас известно, что уже в 1946-1947 годах США планировали начать войну против СССР с применением ядерного оружия. Противостояние неоднократно ставило весь мир на грань ядерной войны: Корейская (1950-1953 годы), Вьетнамская (1961-1975 годы), Арабо-израильские войны (1967-1974 годы) и особенно Карибский кризис (1962 год).
Инициатором и стороной постоянной эскалации напряжённости в отношении Советского Союза выступали Соединённые Штаты Америки.
Это требовало огромных усилий всего нашего государства для обеспечения военно-стратегического паритета СССР с США и их союзниками, постоянного поддержания Вооружённых сил, в первую очередь Военно-Морского Флота, в состоянии полной боевой готовности. Именно на флот в тот период времени приходилось наибольшее число случаев реального или условного противостояния с противником.
Военно-морская стратегия США вытекала из этих общих агрессивных установок и была основана на огромном росте их военноморских сил в период Второй мировой войны. Свою концептуальную завершённость она получила в теории Мэхена-Коломба «Господство на море» (Sea power). Этой теорией в качестве основы военного превосходства США на море провозглашались их авианосные силы, которые выдержали проверку в сражениях с японцами и их союзниками на Тихом океане в 1941-1945 годах.
Надо сказать, что после окончания Второй мировой войны соотношение сил на море было явно не в нашу пользу. Превратившиеся в вероятных противников бывшие союзники СССР по антифашистской коалиции превосходили Советский Союз в основных классах надводных кораблей в 20 раз, а по подводным лодкам — в 2,5 раза. Одновременно американцы рассчитывали на наличие так называемого укрытия США за защитным океанским барьером.
Следовательно, историческая роль советского Военно-Морского Флота помимо других задач заключалась и в том, чтобы преодолеть этот барьер.
Советский Союз после разрушительной Великой Отечественной войны не мог нести слишком больших затрат на создание и производство вооружений. Поэтому наши попытки в то время состязаться с вероятным противником в масштабном строительстве крупнотоннажного надводного флота, в том числе авианосцев, показали свою бесперспективность.
В этот сложнейший период нам необходимо было создать силу, способную противостоять «океанской» стратегии и мощи США, освоить новые для флота открытые морские пространства и научиться защищать интересы СССР и его союзников не только в прибрежных районах, но и на просторах всего Мирового океана. Но в то же время соответствующие этим задачам виды и качество вооружений и оружия должны были быть созданы исходя из ограниченных средств, наличие которых определялось скудными возможностями послевоенного восстановления экономики.
Именно поэтому приоритет в строительстве флота не сразу, но был отдан подводным лодкам.
Жизнь показала абсолютную правильность этого решения: при меньших затратах удалось в кратчайшие сроки значительно увеличить ударные возможности Военно-Морского Флота СССР.
В рамках избранной стратегии в Советском Союзе опережающими темпами по сравнению с созданием надводного флота развернулось строительство подводных лодок. Уже в первое послевоенное десятилетие было спущено на воду более 300 дизельных лодок, в основном «средних» (морских). Они и явились в начальный период «холодной войны» тем становым хребтом, на основе которого обеспечивалось дальнейшее развитие Военно-Морского Флота, а в последующем и атомного подводного флота, как важнейшей составной части океанской мощи страны.
***
Поэтому можно смело сказать, что флотская судьба Штырова Анатолия Тихоновича, ставшего подводником-тихоокеанцем, с самого начала складывалась в главном русле развития отечественного Военно-Морского Флота.
Советскому Тихоокеанскому флоту в послевоенное время противостояла сильная группировка военно-морских сил капиталистических стран, в составе которой было свыше 20 авианосцев, семь линейных кораблей, свыше 30 крейсеров и 350 артиллерийских и противолодочных кораблей, до 100 подводных лодок и большое количество кораблей и судов обеспечения ударных сил. В состав группировки входил 7-й флот США, силы Великобритании, Японии и Южной Кореи.
После Великой Отечественной войны и до середины 1950-х годов подводные силы Военно-Морского Флота СССР выполняли, в основном, свои традиционные задачи по защите морских границ и прибрежных территориальных вод и районов страны. Но по мере строительства современных и достаточно совершенных для того времени дизельных подводных лодок проектов 611, 613, 615, затем 641, 633, 651, 629 и других, а также атомных лодок первого поколения их задачи изменились.
Советские подводные лодки стали появляться в самых неожиданных для вероятного противника регионах мира: в Средиземном море, Аляскинском заливе, Северной Атлантике, в центральном районе Тихого океана, а во время Карибского кризиса непосредственно у берегов США. Первоначально пробные их походы затем превратились в эпизодические, чтобы в последующем стать регулярными.
За годы своей службы в разных должностях А.Т. Штыров совершил целый ряд сложнейших походов на боевую службу. Всего их было более двадцати, но некоторые особенно трудными.
Осенью 1962 года в связи с резким обострением военнополитической обстановки из-за Карибского кризиса, вызванного агрессивными попытками Соединённых Штатов Америки воспрепятствовать образованию социалистического государства на Кубе, Военно-Морской Флот СССР был приведён в повышенную боевую готовность. В этой связи с заданием по контролю за океанскими коммуникациями на боевую службу в район Токийского залива была направлена подводная лодка С-393 с ядерным оружием на борту. Капитан 3 ранга А.Т. Штыров участвовал в этом походе в качестве дублёра командира лодки. В условиях изматывающих осенних тихоокеанских штормов лодка осталась незамеченной противниками и выполнила поставленные задачи.
В это же время успешно действовала советская подводная лодка Б-88 в непосредственной близости от главной военно-морской базы США Пёрл-Харбор (Гавайские острова), в районе действий авианосной ударной группы авианосца «Констеллейшн». Лодка действовала скрытно и обнаружена не была.
В 1963 году подводная лодка С-141 под командованием капитана 3 ранга А.Т. Штырова получила задание ведения разведки учений 7-го флота США в Тихом океане. Успешно скрытно преодолев Корейский пролив, через Восточно-Китайское море и проливы архипелага Рюкю лодка вышла в заданный район восточнее Японии. Во время выполнения задачи лодка подверглась бомбометанию кораблей охранения американского авианосца «Тикондерога» и получила повреждение лёгкого корпуса, но сумев оторваться от преследования, она проникла в ордер другого авианосца — противолодочного «Кирсаджа» — и произвела по нему четыре условные торпедные атаки. Выполнив установленные боевым распоряжением задачи, С-141 с трудом вернулась во Владивосток спустя трое суток после назначенного срока.
Полные риска, мужества и самоотверженного труда экипажей походы советских подводников в 1956-1963 годах, первыми вышедших на позиции «холодной войны», заставили американцев признать малоприятный для них факт, что угроза с моря вплотную подошла к их побережью и надёжность их океанского барьера поставлена под серьёзное сомнение.
С 1964 года Военно-Морской Флот СССР приступил к постоянному несению боевой службы.
Это была новая, по существу, оперативная форма применения сил флота с целью обеспечения интересов Советского Союза в оперативно-важных районах Мирового океана и предотвращения внезапного нападения противника с морских направлений. Дальние автономные походы наших подводных лодок стали регулярными.
В 1964-1965 годах два похода с разными боевыми задачами совершил со своим экипажем А.Т. Штыров. В 1965 году А.Т. Штыров за успешное выполнение задач боевой службы признан лучшим командиром дизельной подводной лодки Тихоокеанского флота.
Начиная со второй половины 1950-х годов стали ухудшаться отношения Советского Союза с Китаем. Нарастание идеологических и политических разногласий между двумя бывшими союзниками в своей кульминации привело к кровавым военным столкновениям в конце 1960-х годов в районе острова Даманский на реке Уссури и на других участках советско-китайской границы. Таким образом, на Дальнем Востоке у нашей страны, помимо США с их сателлитами, появился новый вероятный противник. Возникла необходимость в уточнении обстановки на новом возможном театре военных действий Тихоокеанского флота.
В этой связи командованием флота было принято решение направить в Жёлтое море подводную лодку С-141 с задачей разведки морских коммуникаций и действий флотов Южной Кореи и Китая. Старшим похода был назначен уже проходивший службу на штабной работе капитан 1 ранга А.Т. Штыров. Поход проходил в силу целого ряда обстоятельств в чрезвычайно сложных условиях, но был завершён успешно. Полученные данные вместе с материалами и отчётами о боевой службе других подводных лодок легли в основу тактических рекомендаций по ведению боевых действий подводными лодками в мелководных районах.
Свой огромный опыт непосредственной корабельной службы Анатолий Тихонович обобщил в широко известном в своё время наставлении для командиров подводных лодок. Получив ироническое название «Букварь подводника», оно долгие годы служило своего рода настольным «катехизисом» для подводников-дизелистов.
***
Богатая и разнообразная практика подводной службы, а также личностные качества А.Т. Штырова были в полной мере востребованы на его штабной работе сначала в должности начальника Разведки эскадры подводных лодок, а затем в качестве заместителя начальника Разведки Тихоокеанского флота.
К 1967 году Соединённые Штаты Америки реализовали одну из крупнейших в истории мирового кораблестроения программ по строительству 41 атомной ракетной подводной лодки с 656 баллистическими ракетами «Поларис» на борту.
Жёсткая логика «холодной войны» требовала от Советского Союза не допустить одностороннего усиления своего основного геополитического соперника. И в ответ на развёртывание в США ракетно-ядерной системы «Поларис» СССР создал в рекордно короткие сроки (1964-1972 годы) группировку из 34 атомных ракетоносцев, не уступающую по своим возможностям американским лодкам.
Новая угроза буквально ошеломила американское руководство, ведь наше стратегическое оружие ничуть не уступало их силам и средствам.
Для борьбы с советскими ракетоносцами в США была усилена система противолодочной войны, включавшая в себя: патрульную авиацию; многоцелевые подводные лодки, используемые для разведывательных целей; сеть сбора агентурных сведений и донесений гражданских судов; глобальную систему гидроакустического наблюдения СОСУС, состоящую из нескольких десятков расположенных на дне Тихого океана антенн и береговых приёмных станций на побережье Соединённых Штатов, Канады, Японии, Гавайских, Алеутских, Марианских островов и острова Мидуэй.
В этих условиях перед Разведкой Тихоокеанского флота стояла двойная задача: во-первых, контроль за действиями стратегических сил противника, представляющих угрозу для безопасности страны; во-вторых, обеспечение как можно более скрытых для противника развёртывания и действий наших сил.
Поскольку основу морской мощи как США, так и СССР теперь составляли стратегические атомные подводные ракетоносцы, особое значение приобретало противоборство именно под водой. Это направление в разведке ТОФ, получившее в дальнейшем мощное развитие, создавал и курировал Штыров Анатолий Тихонович.
Работа потребовала множества организационно-технических мероприятий, но самое главное — подготовки кадров и создания коллектива из флотских специалистов разведчиков, обладающих профессиональными способностями, разносторонними знаниями и высоким интеллектом, «гениев поневоле» или «киссинджеров», как выражался иногда в шутку А.Т. Штыров.
Вот что о выполнении одной из первых задач созданного коллектива вспоминал заместитель начальника информационного центра Разведки Тихоокеанского флота, в дальнейшем начальник Разведки ТОФ контр-адмирал В.А. Карев:
«По инициативе капитана 1 ранга А.Т. Штырова специальная группа офицеров-информаторов занималась обеспечением скрытности наших подводных лодок, отслеживая районы полётов самолётов противолодочной авиации противника, пыталась восстановить маршруты развёртывания наших ракетных подводных ракетоносцев. А.Т. Штыров, как подводник, прошедший путь до командира дизельной подводной лодки и начальника Разведки 6-й эскадры подводных лодок, имея большой авторитет на флоте, прекрасные аналитические способности, доложил результаты работы командующему Тихоокеанским флотом Н.И. Смирнову. По его команде был проведён эксперимент. Разведчики по результатам анализа доложили командующему предполагаемый маршрут развёртывания очередной нашей лодки. Командующий, наложив этот предполагаемый маршрут на фактический, был поражён практическому совпадению. С тех пор доверие со стороны командования флотом к представляемой развединформации было практически полным».
Необходимо отметить, что комплексному анализу деятельности противолодочных сил созданный коллектив научил А.Т. Штыров, причём сами подходы к анализу постоянно совершенствовались.
Лучшей характеристикой самоотверженного труда флотских разведчиков-тихоокеанцев, уровня их подготовки и квалификации могут служить слова американских специалистов П. Хухтхаузена и А. Шелтона-Дюпле в их книге «Военно-морской шпионаж. История противостояния»:
«Военно-морская разведка США стала отмечать растущее количество признаков знания Советами секретов ВМС США. Советские подводные лодки обрели странную способность находиться именно там, где заканчивался эффективный радиус действия американских гидроакустических буёв, как будто им были известны их технические характеристики… Советский ВМФ знал наперёд о районах действия большинства, если не всех кораблей ВМС США, включая стратегические подводные лодки с ракетами «Поларис» и «Посейдон», и мог, безусловно, отслеживать их связь. Советский ВМФ также знал свои уязвимые места и принимал успешные меры по их корректировке».
А по мнению начальника Разведки Тихоокеанского флота (в 1994-1999 годах) В.А. Карева:
«…Американцы недооценили или даже не представляли, какого высокого уровня аналитической работы достигла советская военноморская разведка, в том числе Информационный центр разведки Тихоокеанского флота».
Безусловно, свой значительный вклад в создание успешно действовавшей системы разведки Тихоокеанского флота внёс и А.Т. Штыров.
В настоящее время можно написать ещё не обо всём, что сделал Анатолий Тихонович, но отдельные эпизоды уже приводились в литературе, воспоминаниях моряков-ветеранов и средствах массовой информации. Я коснусь только некоторых из них.
О трудностях, профессионализме и интуиции разведчиков Тихоокеанского флота свидетельствует история со скрытным переходом американского атомного авианосца «Энтерпрайз» от западного побережья США в Южно-Китайское море.
В конце 1972 года для проведения широкомасштабной воздушной операции против Вьетнама американское командование приняло решение усилить свою действующую в Южно-Китайском море группировку авианосных сил ещё одной группой. В этой связи атомный авианосец «Энтерпрайз» принял на борт самолёты палубной авиации и начал переход к месту назначения. Разведка Тихоокеанского флота на основе имевшейся информации этот факт установила, но маршрут авианосца был неизвестен, так как его переход осуществлялся скрытно в условиях радиомолчания и за пределами радиуса действия советской разведывательной авиации. Силами и средствами разведки обнаружить авианосец с кораблями охранения определённое время не удавалось. Сделанный скрупулезный анализ обстановки впоследствии полностью подтвердил вывод, что американцы начали проведение мероприятий по выявлению разведывательных возможностей нашего флота на фоне перехода авианосной ударной группы. Врио начальника Разведки флота капитан 1 ранга А.Т. Штыров доложил об этом командующему ТОФ адмиралу Н.И. Смирнову и начальнику Разведки Военно-Морского Флота СССР вице-адмиралу Ю.В. Иванову в Москву. Командованием жёстко была поставлена задача, во чтобы то ни стало обнаружить переход авианосца.
Аналитики разведки спрогнозировали три возможных маршрута перехода авианосной группы, но ни вылеты самолётов-разведчиков, ни данные радио и космической разведки, ни сведения от гражданских судов информации не приносили. И всё-таки авианосец был обнаружен!
На основе кропотливого анализа активности американских противолодочных самолётов «Орион» и изменения общей радиоэлектронной обстановки на Тихоокеанском театре специалистами было сделано предположение о его местонахождении. А.Т. Штыровым было принято решение для проверки обоснованности этого предположения направить в вычисленный район разведывательный корабль «Барограф», который в это время находился в районе острова Гуам. Он собственноручно написал боевое распоряжение командиру корабля. Утром следующего дня от корабля «Барограф» была получена шифровка об обнаружении авианосца «Энтерпрайз»!
Впоследствии было установлено, что действительно, США пытались использовать его переход для выяснения возможностей советской разведки. В одном из открытых источников (Хухтхаузен П. и Шелтон-Дю- пле А. «Военно-морской шпионаж. История противостояния») об этом сказано:
«Для оценки эффективности советской системы слежения за океаном американцами была спланирована одна запутанная операция, в основу которой положен океанский переход атомного авианосца. Этот план получил название «Потянул за бороду…».
Успех действий разведки Тихоокеанского флота в обнаружении авианосца в условиях повышенной скрытности его перехода стал возможен только благодаря высочайшему профессионализму, нацеленности на конкретный результат и чёткой постановке задачи подчиненному коллективу капитаном 1 ранга Штыровым Анатолием Тихоновичем.
В том же 1972 году в срочных сообщениях некоторых иностранных информационных агентств появились строки о том, что «русские развернули в Южно-Китайском море пять атомных подводных лодок. Позиции их в таких-то и таких-то районах». Это соответствовало действительности и стало ясно, что американцы каким-то образом отслеживали действия наших сил. Для того чтобы выяснить причины, флотским разведчикам под руководством А.Т. Штырова были перелопачены огромные массивы самой разной информации, в том числе с прибывающих из походов лодок, проведена серия «мозговых штурмов». В конце концов в результате анализа были установлены и устранены серьёзные недостатки в оперативной организации управления групповыми действиями атомных подводных лодок и связи между ними и берегом. Вопрос был настолько важен, а способы решения были новыми, что командующий Тихоокеанским флотом Н.И. Смирнов распорядился поощрить всех участников выполненного анализа.
В нашумевшей и широко сейчас известной истории с подъёмом американцами со дна Тихого океана затонувшей советской ракетной подводной лодки К-129 Штыров Анатолий Тихонович первым сумел связать в цепочку разрозненные события, происходившие в разное время и на огромных расстояниях друг от друга, и прийти к выводу о том, что ЦРУ США начали подготовку к проведению операции по её подъёму. К сожалению, его обоснованные доводы и настойчивые предложения по противодействию проведения этой операции не нашли понимания у командования Разведки Главного Штаба ВМФ СССР и командования Тихоокеанского флота. Американцам удалось поднять часть нашей лодки. К счастью, только часть, и потому им не удалось заполучить главное искомое: ключевых документов к шифрам, кодам, системам связи и управления советского флота.
Второй этап операции ЦРУ не состоялся, в том числе из-за теперь уже организованного противодействия Военно-Морского Флота СССР. В этом большая заслуга и Анатолия Тихоновича.
С активным участием А.Т. Штырова разведчиками Тихоокеанского флота было выявлено, что американскими подводными лодками были подняты со дна моря в районе Сахалина и доставлены на свою военно-морскую базу две ядерные бомбы с погибшего советского стратегического бомбардировщика, было определено возможное место установки американцами подслушивающих устройств на кабельных линиях связи в Охотском море, а также решено множество других важнейших задач в интересах эффективной деятельности нашего Военно-Морского Флота.
Конечно, объективные оценки, сделанные А.Т. Штыровым, состояния дел в тех или иных вопросах не всегда и не всем нравились, а для некоторых они были болезненными. В ряде случаев представленные руководству разведданные о секретных операциях американцев отвергались вышестоящим командованием из-за боязни большого скандала. К сожалению, его фантастическая работоспособность, глубина и оперативность анализа и поразительное предвидение развития обстановки при недостатке данных не всегда объективно оценивались командованием в Главном штабе ВМФ. Но результаты деятельности Разведки Тихоокеанского флота в первой половине 1970-х годов свидетельствуют о большом личном вкладе Анатолия Тихоновича в эту работу.
Многие служившие под его началом офицеры впоследствии отлично проявили себя в работе на разных должностях. Из их среды выросли и будущие начальники Разведок Тихоокеанского, Северного флотов и Военно-Морского Флота Российской Федерации.
Лучшие качества Анатолия Тихоновича проявились и в дальнейшей его работе в органах Оперативного управления Тихоокеанского флота, Камчатской военной флотилии, Ставки войск юго-западного стратегического направления.
Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что по личному ходатайству начальника Генерального штаба Вооружённых сил СССР Маршала Советского Союза С.Ф. Ахромеева в 1983 году ему было присвоено воинское звание контр-адмирал.
***
После окончания военной службы Штыров Анатолий Тихонович занялся активной общественной и литературной деятельностью. Им написаны и опубликованы книги стихов «Солёные ветры», «Девятый вал», «Моряна» и другие.
Особый интерес для военных моряков представляют его прозаические произведения «Морские бывальщины», «Приказано соблюдать радиомолчание», «Жизнь в перископ», статьи и публикации в газетах и журналах.
В них правдиво и без всякой искусственной героизации описывается морская жизнь, какой она на самом деле была. Но именно это и даёт ощущение подлинной романтики, формирует понятие о чести, достоинстве, долге перед Родиной, о флотских характерах и людях. Это очень важно для патриотического воспитания современной молодёжи.
Не только для специалистов интересны и познавательны и его исследования основных этапов развития отечественного дизельного подводного флота во второй половине XX века.
Из таких работ по крупинкам и складывается подлинная история нашей Родины.
Владимир Федоров, 2017 год.